Электронная коллекция
военных писем

23 ноября 1904. Письмо это не придет к тебе раньше нового года, а новогодния речи не идут на ум в конце ноября. Могу сказать только, что пока жив, всею душою с вами, как соберетесь встречать Новый Год. Сейчас мы приближаемся к бухте Greatfish Bay в португальских владениях, юго-западного берега Африки. Сегодня ровно месяц, как плывем от Танжера и если все обойдется благополучно, то только через две недели подойдем на такое же расстояние от Порт Артура, на каком были, стоя в Танжере. Значит в течение шести недель тяжелого плавания мы не пробвинулись ни на одну милю к цели. Вот как выражается Английский нейтралитет, а они еще в претензии, что мы растреливаем их мирных рыбаков, которые дерзко лезут внутрь нашего строя ночью, когда мы не в состоянии уследить за их действиями. Места здесь дикие, неизведанныя. Жутко подходить с огромными броненосцами к берегам, близ которых, до нас плавали только малые промышленники, да кое где мелкия описные суда. Так легко наткнуться на сюрприз, и тогда поминай как звали шестнадцати миллионный корабль. Нам теперь уж некогда делать серьезные изследования для обеспечения безопасности кораблей при входах и выходах. Ну и идешь, зажмуря глаза; только сердце щемит. Плавание делается с каждым днем тяжелее. Предстоят два длинных перехода: один в 3600 а другой слишком в 4000 миль. Броненосцы же могут с полным запасом угля пройти не более 2000 и то при очень бережливом расходе. Придется значить грузиться углем на океанской зыби, а это страшно трудно. После двух больших переходов настанет пора, когда мы вступим в область японских козней, а еще через 3000 миль – район военных действий. Машины наших кораблей тем временем изнашиваются и ломаются ежедневно, то у одного, то у другого, а ни в один порт не только для починки, но и для переборки только машин зайти нельзя, и это с эскадрой, в которой считая транспорты и миноносцы, набирается до 50 судов и 12 000 человек. Тут еще японцы грозятся уничтожать немецких угольщиков, которые до сих пор служили нам безукоризненно. Словом, совсем не хорошо. Жизнь идет до нельзя однообразно; где удается становится на якорь, там наступает чистый ад: спешная нагрузка угля, прием с транспортов провизии и материалов. Все превращаются в негров, и не с лица только, а всею шкурой, потому что один слой холста не предохраняет тело от загрязнения в этих облаках угольной пыли. Когда кончается погрузка, все облегченно вздыхают и радуются выходу в море, но боюсь, настроение будет не совсем такое, когда дойдем до места, где в море будут встречаться японцы.